Мальтийский апельсин - Страница 43

– Вообще-то у меня питерская прописка, но вы можете взглянуть на мою прежнюю прописку, я жила здесь, на улице Лермонтова, но потом выписалась, хотя квартира является моей собственностью. Я же не могу быть прописана во всех квартирах, которые у меня есть. Скажите, кого… убили? – Она все же достала паспорт и отдала его Шубину.

– Лермонтова 12/25, квартира 12. Это ваша квартира?

– Моя. Но там живет моя приятельница… Как раз та самая Марина Рожкова.

– И давно она там живет?

– Понимаете, у нее произошли большие неприятности, у нее был свой бизнес в Москве, но она разорилась и все такое, словом, я решила помочь ей… Сначала я выслала ей в Москву денег на дорогу, а потом, когда она вернулась в Саратов, пустила ее жить к себе. Сама я живу и работаю в Питере, я уже говорила…

Шубин достал фотографию Ольги Астровой, одну из тех, что дала ему в свое время Лера Тарвид.

На фотографии Ольга Астрова позировала полуобнаженная, сидя на стуле с большим яблоком в руке. Дерзкая улыбка, которую она послала фотографу, отражала, казалось, весь ее взбалмошный непредсказуемый и тяжелый характер.

– Это она?

– Да, это она, Марина… Вы хотите сказать…

– Эта женщина выдавала себя за Ольгу Астрову в течение двух лет. А 3 сентября ее не стало. Ее убили. Неужели вы ничего не слышали?

– Не стало?.. – Она, ахнув, закрыла лицо руками. – Господи, какой ужас! Марину убили… 3 сентября… Знаете, 3 сентября меня не было здесь, я приехала только вчера вечером.

– Думаю, нам есть о чем поговорить… Ольга…

– Да зовите меня просто Ольга. Боже… убили… – продолжала причитать она, словно все еще была не в силах поверить в случившееся.

Они втроем отправились в ближайшее кафе, где заняли самый дальний столик возле окна и заказали кофе.

Шубин слушал рассказ Ольги Астровой о своей подруге и не переставал удивляться. Получалось, что человек жил под чужой фамилией целых два года, и никому и в голову не пришло, что она носит чужое имя.

– Но зачем, как вы думаете, ей это было надо?

– Если я вам скажу, что ей никогда не нравилась ее собственная фамилия, вы, наверное, будете смеяться. Но это, я думаю, только одна из причин. Корни надо искать в Москве. Хотя перед тем, как туда уехать, тоже была история. Понимаете, я очень удачно вышла замуж и переехала в Питер. Понятное дело, что с Мариной мы стали встречаться редко, в основном летом, когда я приезжала в Саратов, чтобы провести отпуск с родными, с мамой… она тогда еще была жива. Я понимала, что мне многие завидуют. Мой муж работает в министерстве, занимает хорошую должность, мы живем в центре Петербурга в большой квартире, я работаю в банке, у нас дочь… А у Марины – одни проблемы. В институте недоучилась, влюбилась в какого-то парня, мечтала выйти за него замуж, да он внезапно уехал, бросил ее, ей пришлось делать аборт. Словом, все кувырком. И вот тогда-то, глядя на меня, и она загорелась уехать из Саратова, податься в Москву. Я пыталась понять, что она там собирается делать, ведь она ничего не умела… Она говорила что-то о модельном бизнесе, о том, что на первых порах готова даже мыть посуду в кафе, чтобы только зацепиться, как она любила повторять, в Москве. Я отговаривала ее. Говорила, что ей надо восстановиться в институте, получить диплом, пойти работать и попытаться устроить свою личную жизнь. Обычные советы… Но, видимо, они не были услышаны. Марина прямо-таки загорелась этой идеей порвать со своим прошлым и начать новую жизнь. Но для этого нужны были деньги. И тогда она стала меня искать. Дело в том, что к тому времени, как у нее все это случилось, мы поменяли квартиру, переехали, и меня действительно было трудно найти. Вот Марина и придумала бросить клич и собраться всем классом в Саратове. Дала объявление на нашем школьном сайте, зная, что я время от времени туда заглядываю.

– И неужели заглянули?

– Нет, не заглянула, честно скажу. Но Валя Ревина, это наша одноклассница, живет этим сайтом, постоянно переговаривается в нашем чате со своими друзьями, вот она-то мне и позвонила и сказала, что меня ищет Марина.

– Но почему Марина дала ваш телефон?

– Нет, это ее телефон. Дело в том, что квартира, в которой я останавливаюсь, была раньше ее, но потом, после того, как мы с ней встретились, она уговорила меня купить ее. Вот и все. Таким образом, я теперь, можно сказать, живу, точнее, останавливаюсь, в ее бывшей квартире, а она – в моей.

– Я ничего не поняла, – проронила Женя, запутавшаяся окончательно в квартирах. – Вы встретились, она, вероятно, рассказала вам о своих планах, и вы, чтобы помочь ей начать новую жизнь, купили у нее квартиру?

– Да-да, именно так все и было. На деньги, вырученные за квартиру, она и поехала в Москву. Насколько я поняла, первое время она снимала комнату где-то в районе Красной Пресни, а потом встретила мужчину и стала жить у него или он ей снял квартиру, точно не знаю. И началась у нее бурная московская жизнь. Ей помогли организовать свое дело, она открыла какие-то торговые точки, но обо всем этом я знаю очень мало. Потому что два года тому назад, когда у нее все рухнуло, она позвонила мне в Питер и сказала, что находится в страшной депрессии, что готова на себя руки наложить… Что все потеряла, что ее кто-то подставил, что она потеряла веру в людей и все такое.

– И вы снова пошли ей навстречу и пустили жить в одну из своих квартир? – спросил, не скрывая своей иронии, Шубин. – Но зачем вам это? Вам что, деньги девать некуда?

– Простите, как вас?..

– Игорь.

– Игорь… Вы не знали ее, а потому вам трудно понять меня. Да это и необязательно. Главное, что я ее понимала.