Мальтийский апельсин - Страница 76

– Выходит, что так, хотя я бы на твоем месте не спешил с такими пессимистическими выводами.

– Я знаю, ты хочешь поговорить с участковым.

– Правильно мыслишь… Пойдем?

Они довольно быстро нашли местное отделение милиции, где им подсказали фамилию участкового. Немногословный крепкий мужчина лет сорока пяти, Коржов Виталий Владимирович, внимательно выслушал Шубина, после чего, порывшись в своих бумагах, достал измятый листок в пятнах засохшей крови.

– Смотрите, что было в его руке, когда он, уже мертвый, лежал на асфальте… Такой талантливый парень, не наркоман, заметьте, не пьяница… Я долго ломал над этим голову, но потом решил, что это просто случайность…

С этими словами он протянул листок, и Шубин, к своему удивлению, прочел строчки объявления, которые можно встретить в любой газете или на интернетовской бирже деловых предложений: «Поставим узбекскую черешню в Тюмень», «Мы заинтересованы в поставках свежих овощей и фруктов на Урал, а точнее, в города Екатеринбург и Челябинск. Интересуют авокадо, имбирь, манго, артишоки и т. д. Каким образом Вы организуете поставку? Какой транспорт будет использован? Нас интересуют регулярные поставки в небольших контейнерах. С уважением, Елена», «Куплю апельсины, концентрированный апельсиновый сок…», «Купим лук репчатый из Египта», «Брусника»…

– Да, это, конечно, случайность… – кивнул головой Шубин. – Значит, это было все-таки самоубийство?

– Вне всяких сомнений. Я предположил бы убийство, если бы нашел в его руках посмертное письмо, в котором он обвинял бы кого-то в своей смерти, а тут… египетский лук, имбирь… Согласитесь, довольно странное посмертное послание…

– Да уж… – Шубин не выпускал из рук этот листок. – Вам он нужен?

Женя видела, как он пытается говорить с участковым безразличным тоном, но ему это плохо удавалось. Этот залитый кровью листок говорил о многом, в частности, о том, что они не зря приехали с Игорем в Москву, как она думала всего час тому назад. Услышав текст объявлений, они оба, даже не глядя друг на друга, одновременно поняли всю ценность этого смятого листка. Хорошо было бы забрать его у Коржова, во всяком случае, попытаться сделать это.

– Мне-то он, конечно, не нужен, тем более что и дела-то никакого не было, как вы понимаете. Но зачем он вам?

– На память… – решила помочь Шубину Женя. – У нас нет денег, чтобы выкупить у его брата хотя бы одно полотно, – придумывала она на ходу, глядя полными слез глазами на удивленного ее словами участкового, – а так хотя бы останется этот листок…

– А вы что, знали его лично? – еще больше удивился Коржов, который видел перед собой сотрудника частного сыскного агентства, не больше. А тут вдруг такие страсти-мордасти.

– Да, я знала его, мы познакомились с ним на одной из его выставок… Но у нас ничего не получилось, у него уже была подруга…

– Вы имеете в виду Марину?

Тут уже и Шубин замер, боясь спугнуть хрупкую надежду узнать что-то о Марине Рожковой.

– Да, Марину, кого же еще… Говорят, у них была любовь… – произнесла Женя тоном ревнивицы и даже всхлипнула.

– У него, может, и была, но у нее – точно нет. Она, эта Марина, даже на похороны не пришла.

– Вы видели ее?

– Видел пару раз, когда приходил в их дом, у них там на первом этаже пьяницы живут, порезали друг друга… Я как раз сидел на скамейке возле подъезда, когда она выходила оттуда вместе с Олегом. А вы видели ее?

– Нет, – Женя решила вести разговор так, как если бы она на самом деле была когда-то влюблена в Гамова и вот теперь жадно впитывала всю информацию о своей сопернице. – Но говорят, она была красивая… Кажется, старше его…

– Нет, она была не старше, скорее даже младше его. Красивая баба, ничего не скажешь. Но и деньги тянула из него, как кровь пила. Он же раньше не продавал свои картины… Вернее, может, и продавал, но не так, как перед самой смертью… Он связался с иностранцами, они приезжали к нему, смотрели, покупали… Насколько мне известно, все делалось через брата, который брал на себя переговоры, поиск покупателей… Брат ненавидел ее, считал, что она живет с Олегом лишь ради денег.

– Он сам вам все рассказывал?

– Кто, Олег? Нет, конечно, он был просто помешан на этой женщине. Это я с братом как-то разговорился. Он поджидал каких-то людей возле станции метро, я увидел его, спросил, как дела у Олега… Вот тогда-то он и рассказал мне, что Олег распродает свои картины, что хочет купить этой Марине квартиру… Брат убеждал его не торопиться, чтобы потом продать картины подороже, но Олег об этом даже слышать не хотел… Но все же как бы плохо ни относился брат к любовнице Олега, он признавал, что Олег сильно вырос в творческом плане, связавшись с ней. Знаете, как это бывает у художников – она была его музой…

– А откуда вам известно, что ее не было на похоронах? Вы тоже там были?

– Нет, я не был, но с братом говорил, он и сказал мне, что эта, как он ее назвал… подождите, вспомню… эта «волчица» не пришла проститься с Олегом… Она вроде бы уже спуталась с другим и уехала не то за границу, не то еще куда… Я, кстати, наводил о ней справки, хотел встретиться с ней, поговорить, может, она бы и рассказала что-нибудь об Олеге, о том, что толкнуло его на самоубийство, но ее и след простыл… Фамилия ее – Рожкова, но она в Москве не зарегистрирована, словом, исчезла, растворилась в нашем большом городе…

Глава 29

Услышав звонок, Ольга Астрова подошла к двери. Но, даже не открывая, она уже знала, кто пришел к ней в столь поздний час. Этот человек не должен был войти в ее жизнь. И не так представляла она себе развитие этого бурного романа. Страсть к мужчине лишила ее стыда и разума. После нескольких дней, которые она провела в объятиях доктора Нечаева, все в ее жизни перевернулось. Она дошла до того, что написала (но пока еще, слава богу, не отправила) письмо мужу, в котором признавалась в своей любви к другому мужчине и выражала желание разойтись и начать новую жизнь. За неделю она похудела до неузнаваемости, она стала по-новому ощущать себя и, выходя из гостиницы, не ходила, а просто летала. Ее оставили все хронические болезни, она помолодела и была счастлива, как никогда в своей жизни. И все это благодаря мужчине, который лаской и нежностью заставил ее поверить в свои женские силы, в свое очарование, свою первозданную красоту…